Во-первых, удивляет отношение к роженице — как-будто она и ребенок собственность роддома. В первых родах хоть схватки и начались сами, мне вкололи-таки окситацин, предварительно проколов плодный пузырь. Кто их просил??? Типа «слабая родовая деятельность». Ни о чем не предупредили…
Пришёл заведующий отделением на осмотр — молодой парень, который вёл себя наглым образом, грубо общался с нами. Он кричал на всю палату: «Ноги расставь шире, что ты мне, как девочка». Наверное, хуже него не было никого. Называл нас ленивыми. От него были все в шоке.
«Самое большое желание в больнице было по-быстрее из неё выбраться.»
Схватки, которые ничем не стимулируются, — это совершенно другие ощущения. Они проходят мягче, а если ещё и правильно дышать, то намного быстрее.
В предродовой палате я находилась ещё с одной девушкой, а вот в родильном зале нас было уже четыре человека. Это было странно, учитывая, что я думала, что платные роды предполагают более внимательный подход к роженице.
Меня потом врачи так и называли — «обманщица» — и постоянно задавали вопрос: «зачем врёшь, что тебе плохо?». Объясняла я долго, что температура была, а после сцеживания упала, а она стоит и смеётся, издевается. Опять довели до истерики, а потом ещё эта акушерка кривляла меня и смеялась, что я плачу.
За время двух моих беременностей у меня появилась устойчивая ассоциация процесса наблюдения в женских консультациях и условий для родов в роддомах с пенитенциарной системой – условиями назначения, исполнения и отбывания уголовного наказания. Даже терминология та же – «наблюдение», «учет», «режим» и пр. Поэтому договор на индивидуальное ведение родов – это не договор никакой вовсе. Это соглашение об ослаблении режима.
Врачам было проще положить меня горизонтально, делать КТГ лёжа в самый неподходящий во время схваток момент. Я знала, что могу родить спокойно, без искусственных манипуляций, но врачи всё делали по-своему.
Настоящее же унижение я испытывала тогда, когда врач осматривал меня в присутствии целой группы учащихся медицинского колледжа и использовал меня, как учебный экспонат, что-то доходчиво объясняя на моём примере студентам. Согласия на это я не давала…
